Когда Шатов молча пред ним остановился, не спуская с него глаз, все вдруг это заметили и затихли, позже всех Петр Степанович; Лиза и
мама остановились посреди комнаты. Так прошло секунд пять; выражение дерзкого недоумения сменилось в лице Николая Всеволодовича гневом, он нахмурил брови, и вдруг…
Неточные совпадения
Гувернантка имела особенно строгий вид. Сережа пронзительно, как это часто бывало с ним, вскрикнул: «А,
мама!» и
остановился в нерешительности: итти ли к матери здороваться и бросить цветы, или доделать венок и с цветами итти.
—
Мама! Она часто ходит ко мне, и когда придет… — начал было он, но
остановился, заметив, что няня шопотом что — то сказала матери и что на лице матери выразились испуг и что-то похожее на стыд, что так не шло к матери.
Но у Макара Ивановича я, совсем не ожидая того, застал людей —
маму и доктора. Так как я почему-то непременно представил себе, идя, что застану старика одного, как и вчера, то и
остановился на пороге в тупом недоумении. Но не успел я нахмуриться, как тотчас же подошел и Версилов, а за ним вдруг и Лиза… Все, значит, собрались зачем-то у Макара Ивановича и «как раз когда не надо»!
Шатов неуклюже
остановился в дверях. Поблагодарив его за приход, она подвела его к
мама.
Татьяна(хрипло кричит). Спасите…
мама… спасите… спасите!.. (Бессеменов и Акулина Ивановна выбегают из комнаты Петра и бегут на крик молча, у двери в комнату они на секунду
останавливаются, как бы не решаясь войти, и затем бросаются в дверь оба вместе. Навстречу им несутся крики Татьяны.) Горит… о-о! Больно… пить! Дайте пить!.. спасите!..
Идет она с видом упорного, но несколько нарочитого и веселого каприза, шагает и
останавливается вслед матери и тянет душу низким капризным голосом: «
Мама! а
мама! — я поеду».
Посетительница ушла, но только что Валя успел разыскать в книге слово, на котором он
остановился, как появилась
мама, посмотрела на него и тоже стала плакать. О чем плакала женщина, было еще понятно: она, вероятно, жалела, что она такая неприятная и скучная, — но чего ради плакать
маме?
—
Мама, — кричала Наташа, — я вам голову дам на отсечение, что это он. Я вас уверяю. Постой, постой, — кричала она кучеру; но кучер не мог
остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.